Женщина умерла от воспаления легких

31 марта остановилось сердце 36-летней пермской журналистки Анастасии Петровой. Последние дни главный редактор газеты «Деловой INтерес» провела в боксированной палате инфекционной больницы.

Доктор разговаривала за метр

О своей госпитализации Настя сообщила на своей страничке в Facebook еще 23 марта:

— У меня сегодня должен был быть первый день отпуска, но в итоге первый день больничного, — написала она. — Ночью резко поднялась температура, с утра к ней в придачу пришли боль в горле и жесткий кашель. Вызвала врача, отчиталась о контактах с прибывшими из-за рубежа (у меня их три, но все прилетели больше, чем 14 дней назад), выслушала «ох, черт…» от диспетчера. Жду врача. Плацебо дня — мерить температуру каждые двадцать минут. Если долго смотреть на градусник и выпить парацетамол (по рекомендациям ВОЗ я поменяла на него привычный ибупрофен), то можно увидеть, как она с 38.4 опускается до 37.3. Я верю, что это просто ОРВИ, если что.

Настя вызвала участкового врача, у которой на тот день было 32 вызова. Судя по постам Анастасии, доктор подходить близко к ней не стала.

— Спросила на расстоянии в метр про симптомы, пообещала, что мазок на корону придут и возьмут в течение дня и попросила 14 дней или хотя бы до отрицательных анализов из дома никуда не гулять. Сказала — да вы не переживайте, сезон ОРВИ никто не отменял. Улыбаемся, сидим на карантине, — пыталась не падать духом Настя.

Треш пока не начался

Каждый ее пост собирал десятки откликов: «Настя, поправляйтесь!», «Здоровья», «Божьей помощи». Но были и такие пожелания: «Настя, ты успела попасть к медикам, пока не начался настоящий треш — с нехваткой ИВЛ, мест в палатах, падающими от усталости и болезни врачами. Тебя сейчас быстро вылечат и у тебя будет иммунитет. Про повторные заражения — информация не подтвердилась. Будешь защищенная».

Свой последний пост от 24 марта Настя написала уже е больнице.

Настя неделю провела в больнице на ИВЛ.

— Приходили реаниматологи с аппаратом ИВЛ, очень классные и профессиональные. Ходят в масках для снорклинга, а не в обычных масках — на рот и нос. Померили кислород в артериальной крови, сказали, что пока я в их помощи не нуждаюсь, но вообще — в группе риска. Велели продолжать дышать кислородом. И если что — они рядом и будут через пять минут. Если мне станет хуже. Рассказали, как лечили свиной грипп, и что в основном к ним привозили беременных. Матерились, что скорая на вызова ездит не в полной защите. Когда врач-реаниматолог задумчиво смотрит в распечатку твоего анализа — это вообще-то очень страшно. Температуру сбили до 38.

Один – от коронавируса, вторая – от пневмонии

Радиоведущий пермской «Комсомолки» Ярослав Богдановский много лет до этого вместе работал с Анастасией, вел эфиры. Он позвонил ей и попросил выйти из больницы в эфир.

— Настя, конечно, все правильно поняла и не обиделась. Отказалась. Пожелал здоровья, договорились потом встретиться и попить кофе, — говорит Ярослав.

Потом была неделя тишины, и вдруг как гром среди ясного неба: «Насти не стало».

В тот же день в Перми ушел из жизни первый заболевший коронавирусом. Это был 48-летний пермяк, который вернулся из Испании. Кроме подтвержденного коронавируса у мужчины было онкологическое заболевание. Последние три дня из-за ухудшающегося состояния пациента лечили в реанимации.

«Маска,чистые руки и ограничение контактов»,- санитарные врачи о том, как избежать коронавирусной инфекции

— У мужчины были сопутствующие тяжелые заболевания онкологического характера. Врачи боролись до последнего. Соболезнуем родным и близким, — сообщили в минздраве.

А вот официальной причиной смерти Анастасии –36-летней цветущей молодой женщины — была поначалу названа пневмония.

— Анастасия наблюдалась в инфекционной больнице, предварительный диагноз, из-за которого она скончалась – пневмония, — сообщила 1 апреля на пресс-конференции министр здравоохранения Пермского края Оксана Мелехова. – Первый анализ на коронавирус был сомнительным, поэтому мы взяли второй мазок и направили его на исследование в федеральный центр. Нам нужно время, позже, когда результат будет известен, мы сообщим подробности.

Вы должны знать об этом

Но так ли все было на самом деле? И правда ли, что медики действительно не знали о том, что у Анастасии Петровой был коронавирус? Ответ на этот вопрос попыталась дать в соцсетях подруга умершей журналистки. Оказалось, что о своем страшном диагнозе знала даже Настя.

Настю в Перми знали как принципиального и талантливого журналиста. Фото: личная страничка Вконтакте.

— Друзья, я нахожусь в мучительной ситуации, — написала своим фейсбучным друзьям подруга умершей журналистки. — Настя Петрова мне очень дорога. Мне совершенно не хочется вместо того, чтобы горевать о том, какого уникального и щедрого сердцем человека мы потеряли, обсуждать причины ее смерти. И еще меньше хочется быть героем новостей, связанных с ее смертью. Но с другой стороны, два человека, чье мнение я уважаю, сказали мне, что это общественно значимая информация и вы должны о ней знать. И потом Настя сама была редким правдорубом. Думаю, на моем месте она бы точно не стала молчать. Настя знала, что второй тест на коронавирус у нее положительный (в качестве доказательства подруга публикует переписку с Настей, — Ред). Почему нам об это не говорят ее врачи, я не понимаю. Думаю, сейчас важно, чтобы со всех сторон была обеспечена максимальная прозрачность и полнота данных.

На следующий же день минздрав опубликовал статистику, в которой значится, что смертей от коронавируса в Пермском крае теперь две. Мы попытались выяснить, лечили ли Настю в больнице от коронавируса?

— Подобные аспекты комментировать не разрешено, это конфиденциальная информация о пациенте, врачебная тайна, — пояснили в пресс-службе краевого минздрава.

Ситуацию, когда причину смерти известной журналистки попытались скрыть от пермяков, резко осудил глава региона.

— Большой общественный резонанс вызвала смерть журналистки Анастасии Петровой, — заявил Дмитрий Махонин на заседании краевого оперштаба по борьбе с коронавирусом. — Если было известно, что у нее коронавирус, почему молчали об этом? Недопустимо скрывать от общества информацию! Мы не должны врать людям!

Он поручил минсоцразвития края связаться с родственниками Анастасии Петровой и оказать им всю необходимую помощь. У женщины осталась мама и двое сыновей, которые сейчас находятся на карантине.

Редакция «Комсомольской правды» выражает соболезнование родным и близким.

Для тех, кто готов помочь сыновьям Анастасии Петровой. Сберкарта 4276 1609 6201 7902.

Марина Николаевна Ш. (мама Насти).

Напомним, на 2 апреля в Пермском крае зарегистрировано 20 подтвержденных случаев заболевания коронавирусной инфекцией. Один человек выздоровел, двое скончались. Только за один день – 2 апреля – количество заболевших стало больше на семь человек.

Журналистка умерла от коронавируса.Настя знала свой диагноз и лежала в больнице. Но вот лечили ее там от пневмонии

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

В Перми умерла известная журналистка Анастасия Петрова

Последние дни она провела в реанимации на аппарате ИВЛ (Подробнее…)

В Минздраве Прикамья сообщили подробности о смерти пермской журналистки Анастасии Петровой

Медики ждут результатов анализа мазка на коронавирус, который у нее взяли (Подробнее…)

«Это страшно, потому что по-настоящему». В Перми ушла из жизни известный журналист

Колонка журналиста «КП» в память о коллеге и друге (Подробнее…)

«Мы не должны врать людям». Дмитрий Махонин возмутился тем, что диагноз погибшей журналистки скрыли

Анастасии Петровой не стало 31 марта (Подробнее…)

Источник

35-летнюю калининградку Яну Сорокину прооперировали в БСМП по поводу кишечной непроходимости. Через трое суток она скончалась. Эксперты установили, что смерть наступила от двустороннего воспаления лёгких и тяжёлых осложнений. По заявлению матери Яны региональный Росздравнадзор провёл проверку и обнаружил множество нарушений, допущенных при лечении женщины.

Три мучительных дня

По словам матери Яны Елены Бауэр, дочь трое суток умирала на её глазах.

«Яночка была лежачим инвалидом первой группы. В три с половиной месяца ей сделали прививку, началось осложнение. Выявили ДЦП. Мы тщательно ухаживали за дочкой: специальный матрас, массажи, диеты. Яна была в здравом рассудке, верила в Бога, была общительным, добрым и светлым человечком. Мы окружили её любовью, заботой и лаской — ей бы ещё жить и жить!» — рассказывает Елена.

В марте 2017 года Яна стала жаловаться на боли в боку со стороны спины, ей было тяжело дышать. Женщину госпитализировали.

«Сначала у дочери заподозрили аппендицит, а потом поставили диагноз «кишечная непроходимость». Я говорила доктору, что дочь ест протёртую диетическую пищу, у неё нормальный стул. Но меня будто не слышали», — вспоминает Елена Бауэр.

Утром 17 марта Яну собрались везти на УЗИ, но лифт в тот день не работал, диагностику так и не сделали. Яну повезли в операционную, а через 25 минут вернули в палату.

«Живот разрезан, дренажа нет. Доктор забежал, обещал вернуться, но так и не появился», — вспоминает Елена Бауэр.

В этот же день у Яны открылась страшная рвота. Мать не оставляла женщину ни на минуту.

«Сутки мы не спали. Яне было тяжело дышать, но ей кололи только обезболивающее. В субботу, 18 марта, я попросила пригласить дежурного врача. Увидев его, Яна взмолилась: «Доктор, помогите, пожалуйста! Мне так плохо! Я кушать хочу, всё горит внутри». Врач, по словам Елены Бауэр, отмахнулся от них. «Будешь себя так вести, я сниму ремешок и надаю тебе по попе», — вот так он сказал, цитирую дословно», — вытирает слёзы Елена.

Впала в кому

С 16 по 19 марта Яна не смогла съесть ни крошки. От глотка воды её выворачивало наизнанку. Температура держалась на уровне +37,5, девушке было то жарко, то холодно.

В воскресенье Яна совершенно обессилела. Елена Георгиевна подошла к медсестре: «Мне кажется, она умирает!». «Не накручивайте!» — ответила та и пошла за дежурным врачом.

Доктор сказал, что рвота — это реакция на наркоз. В ответ на жалобы Елены, что дочь задыхается, он помог приподнять Яну и подложил ей под спину подушки. Вскоре медсестра поставила две капельницы.

«Я сидела рядом до глубокой ночи. Яночка уговорила меня отдохнуть, и я провалилась в глубокий сон. Примерно через два часа я проснулась — и сразу к ней, а она без сознания! Я кинулась будить медсестру, Яну положили на каталку и быстро увезли в реанимацию. Она впала в кому», — рассказывает мать.

Елену Георгиевну в реанимацию не пустили. Женщина поехала домой переодеться. Как только она вошла в квартиру, раздался телефонный звонок. Незнакомец представился ритуальным агентом, выразил соболезнования по поводу кончины дочери и предложил свои услуги…

Трудности диагностики

После смерти дочери у Елены Бауэр началась затяжная депрессия. Она почти полгода не выходила на улицу. Женщина написала жалобы в минздрав, Следственный комитет, прокуратуру, руководству больницы. По словам Елены, в ответ она получает отписки.

«В истории болезни — полная ложь. Пишут о каких-то консилиумах. К нам трое суток даже лечащий врач не подходил!» — возмущается калининградка.

В региональном минздраве уверяют, что «к лечению привлекались неврологи, терапевты, трижды проводились врачебные консилиумы, неоднократно консультировались по телефону с профессором кафедры неврологии мединститута БФУ им. Канта И.Н. Барсуковым».

Расхождения диагнозов чиновники объяснили трудностями диагностики и наличием комбинированной патологии.

Грубых дефектов оказания медпомощи эксперты минздрава не выявили. При этом признали, что предоперационная диагностика не была полной: пациентке не сделали рентгеноконтрастное исследование желудочно-кишечного тракта.

«Устанавливать связь между лечением и смертью пациента в компетенцию минздрава не входит», — пояснили в ведомстве и пообещали наказать тех, кто неправильно оформил медицинские документы.

После проверки Следственный комитет дважды отказал в возбуждении уголовного дела.

«Я, возможно, отпустила бы эту ситуацию, если бы врачи признали свои ошибки и принесли извинения. Читаю отписки и вспоминаю глаза умирающей дочери… Хочу добиться правды, почему в XXI веке врачи не в состоянии отличить воспаление лёгких от кишечной непроходимости», — говорит женщина.

Более десятка нарушений

Единственной инстанцией, нашедшей многочисленные нарушения в действиях медиков БСМП, стал Росздравнадзор. Вот лишь некоторые из выводов специалистов этого ведомства.

Яну доставили в больницу 18:42, а осмотрели только через час, в 19:40, хотя должны были сделать это незамедлительно. Пациентке не провели зондирование желудка, как того требуют стандарты лечения, и прооперировали, не назначив после этого внутривенное питание. По сути, Яна три дня голодала. У женщины не диагностировали тромбоз лёгочной артерии и двустороннюю пневмонию, больную не осмотрел врач-пульмонолог.

Терапевт консультировал Сорокину только единожды — в день поступления. Кроме того, в нарушение требований Минздрава пациентку не осмотрели гематолог, генетик, офтальмолог. Всего не проведено более десяти необходимых исследований и анализов. Сотрудники Росздравнадзора указали, что в медкарте пациентки нет листа учёта лекарств.

Специалисты пришли к выводу, что «при оказании медпомощи Сорокиной возникли осложнения, связанные с дефектами обследования и лечения». Также в ведомстве указали на расхождения клинического и патолого-анатомического диагноза по основному заболеванию.

В региональном СКР «Клопс» пояснили, что первоначальное решение об отказе в возбуждении уголовного дела было отменено руководством следственного управления в связи с неполнотой проверки. В настоящее время по данному материалу проводится дополнительная проверка, по результатам которой будет принято процессуальное решение.

Похожая истории произошла 22 марта 2017 года. В Светловской городской больнице скончалась 70-летняя Татьяна Кузьмина. В заключении судебно-медицинского эксперта указано: смерть наступила из-за случайного пореза аорты и кровотечения. После публикации о гибели женщины СК начал проверку. В апреле 2018 года Светловский суд установил, что хирург неверно выбрал метод вмешательства. Действия врача квалифицировали как причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей. Врача приговорили к году ограничения свободы, с больницы взыскали 2 млн рублей компенсации морального ущерба потерпевшим и материальный ущерб в сумме 343 265 рублей.

Позже областной суд изменил приговор, назначив дополнительное наказание в виде лишения права заниматься врачебной деятельностью сроком на один год.

Источник

На Южном Урале COVID-19 уже унёс жизни девяти медработников

Фото: предоставлено медучреждениями и родными умерших, Дмитрий Гладышев (коллаж)

Число заболевших COVID-19 в Челябинской области неумолимо приближается к восьми тысячам человек, 150 южноуральцев скончались. Среди умерших есть те, кто пытался спасти от коронавируса простых людей — это врачи, медсёстры, водители медицинских автомобилей. Но инфекция оказалась сильнее. Их уже с нами нет. Но память об этих людях навсегда вписана в историю пандемии 2020 года.